— Тут была использована магия. — Лукас задумался. — Колдунов у нас в стране не очень много, и надо найти их. Я займусь этим.

— Благодарю, император, — поклонились женщина ему.

Похороны прошли без изменений, вот только никто не знал что без тела.

Эжель поздно вернулась домой, папа с мамой уже спали. Она тихо поднялась по деревянной лестнице, и зашла в ванную. Эжель расчесывала тёмные волосы, как услышала что по каменной дорожке к дому подъехала машина. Девушка аккуратно отодвинула шторку и посмотрела на пришедших.

Силуэтов было двое: мужчина, он был явно крепче, и миниатюрная девушка. Последняя редко подняла голову, чувствуя что её пилят взглядом. Эжель отшатнулась и спустилась. И успела она вовремя: в дверь позвонили.

Со стороны родительской спальни она услышала шаги. Папа услышал что у ним гости и решил сам все узнать. На лестнице он встретился со служанкой, и отослал её.

— Что надо в такой поздний час? — спросил отец, открывая дверь.

— Здравствуйте! — сделала книксен девушка. — Меня зовут Олимпия Хоррил. Это мой телохранитель Берен, — она лучезарно улыбнулась, а потом нагнулась к девушке и прикрыла рот боком ладони. — Я не знаю его фамилию, — она беспечно закусила губу. — Здраствуйте! — она помахала за спину Эжель.

— Здравствуйте? — папа Эжель вопросительно посмотрел на дочь. Та пожала плечами, показав папе что не знает эту девушку.

— Я Олимпия, но вы можете назвать меня «спасительница», — она крепко пожала его руку. — За небольшую помощь, я решу ваши финансовые проблемки, — папа посмотрел на дочь, и шире распахнул дверь.

— Чай или кофе? — сонно спросила мама Эжель.

— Черный чай, и две ложки сахара. Благодарю! — несмотря на позднее время, девушка светились счастьем. Уже и вправду было темно, и впускать двух незнакомцев в дом — опасно. Но, в доме Болисси повсюду были камеры и охрана. В случае чего, даже крепкий Берен не справился с ними. У семьи были финансовые проблемы, из-за этого, точнее из-за тех, кто приходил забрать долг, деньги на охрану не жалелись. Тем более, Олимпия пришла с миром и предлагала помощь.

Они долго оплачивали учёбу старшей дочери, с учётом что она все вернет, но сейчас и у неё были проблемы. Приходилось крутиться.

— Печенье? — протянула тарелку Эжель.

— Нет, нет, уже поздно, — девушка элегантно махнул рукой и звонко рассмеялась. — Хотя, мы в этом теле лишь раз, так что давай его. В конце концов, завтра устрою двойную тренировку. — Эжель оценивающе осмотрела девушку. С первого взгляда и не скажешь что она спортивная. Пусть у неё и худое тело, но кожа, что виднеется из-под коротких рукавов, болтается как деле, от каждого движения руками. На счет живота и бёдер, сказать сложно, на девушке была плотная пышная юбка.

— Олимпия Хоррил? — уточнил папа Эжель. Девушка кивнула и изящно смахнула крошки с рук. — Это для вашей семьи строится огромная резиденция, в паре миль отсюда?

— Именно! — восторженно сказала девушка. — В этим и заключается причина моего прихода. Генри Декупаж был архитектором моего дома.

— Он скончался недавно, — помягче сказала Эжель.

— Парень в свои годы обладал прекрасным талантом и мы купили его проект, — проигнорировала её Олимпия. — И перед самой смертью он забрал чертежи и его копии. Со словами: «Я допустил ошибку в расчете и мне нужно внести правки». Каркас дома уже возведён и готовы «коробки» двух этажей. Нам показалось это странным и некомпетентным, но он настаивал. Через пару дней он написал что ему нужно уехать и чертежи можно забрать у него дома, так как он едет в другую сторону. Генри умер, а дома проекта нет. Он будто пропал, — она испуганно прижала руки к сердцу. — И вы, Эжель, были его лучшей подругой, когда он над ним работал. Может он отдал бумаги вам? Или вы знаете где их найти? Я готова хорошо заплатить, ибо без официальных печатей на листах, строители отказываются работать.

В гостиной воцарилась молчание.

— Нет, к сожалению, мы с ним плохо общались в последнее время. Он не говорил про свои работы. — Эжель виновато пожала плечами.

— Вы уверенны? — уголки губ Олимпии опустились. Увидев грусть в глазах и пролегшие морщины, Эжель смогла определить возраст Олимпии. Если Эжель было семнадцать, то Олимпия была её на пару лет старше. Возможно, ей девятнадцать.

— Точно. Телефон Генри никак не могут разблокировать, — опомнитесь Эжель. — Возможно, он оставил заметки в телефоне.

— Эжель, если вы принесете чертежи, я заплачу вам огромные деньги, — нагнулась гостья и крепко сжала запястья Эжель.

— Почему вы так этого хотите? Разве основная работа не выполнена? Можно же нанять другого человека, раз у вас деньги, — резко одернула руки Эжель, — заплатить строителям вдвойне, чтобы те работали по копиям.

— Да, мы думали над этим. Но, крыша очень сложна, ибо для внешней симметрии здания, Генри перенёс некоторое стропилы. Минимальная ошибка, и крыша через пару лет упадет, — хоть девушка и говорила с беспокойством в голосе, но речь как будто была заучена. — Копий тоже нет, как выяснилось, остались только планы этажей.

— К сожалению, нет. Я видела фасад дома, он рисовал его на уроке, ещё когда в школе учился, но внутри, я ничего не знаю, — девушка пожала плечами.

— Эжель, если вы что-то узнаете, — девушка открыла кошелек и на листе бумаги написала свой номер, — позвоните, — и потянула его ей. Ниже написана сумма которую я вам выплачу, если найдете чертежи, — сначала Эжель подумала что тут два номера телефона, но цифры внизу явно указывали цену находки.

Гостья встала, и папа пошел её проводить. Охранник все время молчал, и только в конце попрощался.

— Эжель, — как только дверь закрылась, папа повернулся к ней, — эта девушка предлагает такие деньги… — папа представил как он задышит полной грудью, когда они окажутся у него, — на них мы полностью покроет долги и на долгие годы останется!

— Пап, пойми, я не знаю где эти бумаги, — взмолилась девушка.

— Найди их, — строго сказал он. — Вы с Генри дружили, так что ты знаешь его тайные места.

— Я постараюсь, — сказала она тихо и папа счастливо пошел к лестнице.

Поднявшись в свою комнату, девушка посмотрела на себя в зеркало. Чёрное платье сзади помялось и она где-то успела испачкать его на колене. Волосы были чёрные с лёгким оттенком вишни, некогда были собраны в низкий пучек с чёрным ободком, растрепались и некоторые пряди небрежно тянулись до плеч. Получается, Олимпия увидела её такой. Будь сейчас иная ситуация, Эжель бы поругала себя за несобранность.

Она средством сняла макияж и заметила что искусственные хризантемы на кованой раме зеркала,